— Тара, это вы? — слабым голосом спросила Мелоди. — Как вы добрались до телефона? Вас разве не должны держать запертой в палате.
— Ты забыла про мои силы, Мелоди. Я кое-что узнала. Твой муж забрал детей и съехал от тебя к родителям. И теперь ты там совсем одна и некому поиграть с твоими прекрасными сиськами и киской. И сейчас, когда я это сказала, у тебя появилось почти невыносимое желание потрогать свои сиськи, не так ли? Держу пари, ты сейчас вся мокрая, думая о том, как потрогаешь и поиграешь с этими сиськами. Ну же, дорогая, ты можешь мне довериться.
Невероятным усилием воли Мелоди повесила трубку. Ее дыхание стало тяжелым, голова кружилась. Она застыла в ступоре, затравлено глядя на телефон, как будто он был гремучей змеей, которая собиралась прыгнуть на нее и вонзить свои отравленные клыки в ее тело.
И конечно же телефон снова зазвонил, и она безвольно взяла трубку.
— Алло?
— Тебе не поможет вешать трубку, Мелоди. Помни, я могу читать твои мысли. Я звоню для того, чтобы помочь тебе. Почему бы тебе просто не вытащить эти сиськи для меня и поиграть с ними, доктор.
Голос был командным.
Мелоди посмотрела на свою грудь и глубоко вздохнула. У нее возникло сильное искушение вытащить ее наружу прямо сейчас, но затем ее гнев вспыхнул, и она сказала: «Идите к черту, Тара!», и снова повесила трубку.
У нее возник порыв выключить телефон из розетки, но она ему так и не последовала, а снова застыла там, смотря на аппарат в ступоре. И он снова зазвонил.
— Алло?
— Давай продолжим, доктор?
Тишина и тяжелое дыхание.
— Мелоди, я слышу, как колотится твое сердце и твое тяжелое дыхание. Я знаю, ты хочешь этого разговора.
— Пожалуйста, Тара, не звоните мне больше. Просто оставьте меня в покое.
Рука Мелоди начали бессознательно поглаживать ее грудь и тереть соски.
— Ты ведь на самом деле не хочешь завершать эту беседу, не так ли? В конце концов, это твоя возможность поиграть со своей маленькой похотливой киской. Мы обе знаем, что ты уже никогда не получишь этого от мужа. Я хочу, чтобы прямо сейчас твои сиськи были вытащены из-под одежды. Я хочу, чтобы их тянули, растягивали и хлестали! Я хочу услышать приятные звуки от шлепков на твоих грудях. Поставь телефон на громкую связь и вперед, сучка, действуй!
Завороженная командным голосом, Мелоди послушно выпростала из-под домашней одежды свою грудь и начала ее тискать и шлепать.
— Ох, ммм, оооо.
Она стонала и шлепала себя, стонала и шлепала. Она сильно оттягивала сосок одной груди, а потом сильным шлепком второй рукой по зажатой груди выбивала его из захвата пальцев. Соски от этого опухли и увеличились в размерах, а груди стали ярко-красными.
— Вот так, шлюшка, давай сильнее и жестче.
— Да..оооо да..эммм да.
— Хорошая девочка, молодчинка. Теперь иди и принеси свои самые тугие прищепки и вибратор.
Мелоди даже не задалась вопросом откуда Тара знает о вибраторе. Голос ее пациентки овладел ей и запер ее разумную часть в дальний угол, оставив снаружи только покорную похотливую самку.
Она мигом метнулась в свою комнату и достала вибратор из ящика комода, затем на кухню где взяла горсть прищепок. Потом вернулась к телефону.
— Я принесла их, Тара.
— Ты сейчас изнемогаешь от похоти и желания, не так ли? — прошептал ей завораживающий голос.
— Да, я вся теку.
— Ты ведь знаешь, что нужно зажать прищепками.
— Да, — прошептала Мелоди.
— Расскажи мне, куда ты их прицепишь?
— На мои соски.
— Верно. Где находятся твои толстые блядские соски?
— Они на моей груди.
— Ути, моя хорошая маленькая девочка. Но правильнее сказать, на твоем большом блядском вымени, не так ли, доктор Форбс?
— Да, на моем большом блядском вымени.
От унижения у Мелоди навернулись слезы на глаза, и все же влажность между ног становилась все сильнее и сильнее. Она теряла контроль над собой все больше.
— Послушай себя, доктор Форбс. Ты ненавидишь меня, и все же тебе нравится, как я с тобой обращаюсь. Ты так жаждешь унижения, что готова унизить себя любым способом, который мне понравится. Ты действительно никчемное ничтожество, доктор Форбс, не так ли? Теперь повтори мне, кто ты?
— Я никчемное ничтожество.
— О даа ... На самом деле, ты уже начинаешь думать, что это хорошо, что твой муж где в другом месте, поскольку такая никчемная жена ему не нужна. Подумай об этом, Мелоди. И подумай обо всех радостях и чудесных удовольствиях, которые ты получишь, ублажая меня.
— Ох, вы зло во плоти, — какая-то часть Мелоди все еще сопротивлялась.
— У тебя есть вибратор, не так ли, шлюха?
— Да.
— Он станет твоим лучшим друг в эти дни, не так ли?
— Да.
— Никто другой не прикоснется к этой мокрой маленькой киске, не так ли?
— Нет, никто другой.
— Ну, у меня есть идея даже получше. Возьми на кухне хороший большой нож.
— Я… Я не могу этого сделать, Тара! Пожалуйста!
— Ты сделаешь все, что я скажу, ты гребаная пизда! Теперь иди и принеси нож. Ты же знаешь, что хочешь мне подчиниться. Ведь твоя щелка становится такой горячей и влажной. Иди и принеси нож.
— Я не могу, пожалуйста, прекрати!
— Возьми нож, сейчас же!
(тишина и парой минут спустя)
— Я принесла его.
— Теперь посмотри на него. Он такой красивый и острый. Я хочу, чтобы ты представила, что это хороший большой член. Это такой красивый большой член, не так ли?
— Да, это красивый большой член.
— Я хочу, чтобы ты засунула этот красивый большой член глубоко в свою матку.
— Нет!
— Ты хочешь это сделать. Ты хочешь вонзить его в себя!
— Нет, я не могу... пожалуйста, я не могу.
— Ты можешь. Скажи мне, что ты хочешь сделать?
(короткая пауза)
— Я хочу... ох... я хочу вонзить его в себя.
— Давай, вонзи этот нож глубоко в себя. Ты сможешь кончить! Вонзи его в себя как можно глубже.
— Я... Ох…
— Стой! — вдруг крикнул голос в телефоне.
— А? Что?..
— Остановись, доктор Форбс, и убери нож.
Мелоди отбросила острую железяку от своего тела. Ее руки затряслись. Она повиновалась злой сущности и почти занялась любовью с ножом.
— Пожалуйста, Тара, отпусти меня! — отчаянно сказала она прерывающимся слабым голосом.
— Я только что продемонстрировала тебе, как далеко ты зайдешь ради меня. Теперь ты понимаешь, насколько подчиняешься мне, доктор?
— Да, Тара, — заплакала доктор Мелоди Форбс.
