- Что происходит, Господи? – Вскочил я, расправляя плечи. Галки не было.
Но рядом, взирая на мое бурное пробуждение, все также сидела приятная на взгляд особа. Она дождалась, пока я обращу на нее внимание, и сообщила:
- Жена не стала вас будить, оказалось, что они с Андреем - одноклассники, он сначала не понял, а потом понял! Обрадовался! Они пошли с ним к скалам, я не могла - боюсь долго быть на солнце. Да вон они, - протянула она свою стройную ручку, указывая вдаль. Там по линии прибоя, наверное, в километре от нас вышагивал лемур, лениво шевеля ногами вместе с семенящим рядом пингвином. Они о чем-то активно разговаривали, мужик махал руками, втирая свою правду притихшей стороне. А чтобы Галка так молчала, надо было иметь этой правды в избытке.
- Может, и нам куда-нибудь сходить? – Уязвлённо спросил я.
- Вы приглашаете? - Переспросила дамочка, несказанно удивившись и чуточку обрадовавшись.
- Да хоть куда, здесь же все включено, приглашать недорого.
- А-ха-ха, - тактично не оценила шутку особа.
- Я - Алёна!
- А я...,- тоже назвался.
- Очень приятно. Так куда мы пойдём?!
- Ну... - Я втянул воздух, надеясь выпустить его обратно уже с решением. - Тут выбор-то небогат. Можно пойти сейчас в бар, там посидеть у бассейна в вязком зное Средиземноморья, там зонтики, не сгорите. Можно дождаться вечера и, соединив руки в замок, погулять по территории. Тут красивый закат, можно по пляжу пройтись, отдаться страсти на горячем песке... - Я иссяк, будто кончив трижды.
- Мне всё нравится! Даже с песком! Только вот отпустит ли вас ваша жена?
- Какая она мне теперь жена? Чуть не сгорел из-за её ветрености! Мне кажется, на вечер у неё уже есть компания, не находите?
- Да-а, возможно, вы правы! Давно не видела Андрея Михайловича таким радостным, как после встречи с вашей женой!
"Давно не видела Андрея Михайловича таким радостным, как после встречи с вашей женой! ", - Передразнил я про себя, мысленно кривляясь и ёрничая. - «После встречи с моей женой, постоянно все уходят радостные в этом сезоне!»- добавил я там же, внешне издав только слабый хмык. А на словах широко улыбнулся и протянул локоть! - Ну что, идём?!
Я подождал, пока Алёна соберется, и мы двинулись в сторону бара.
***
Ошпаренная солнцем нога все горела. Я убирал её под стол, пряча от лучей, садился боком, пока спутница не заметила мои страдания и не рассмотрела её поближе.
- Боже, да вы сгорели!
- Да уж, лучше и не скажешь, даже если подумаешь! - Саркастически согласился я.
Идем же скорее, у меня есть замечательная мазь от ожогов из Бангладеш! И, не ожидая согласия, вскочила, собирая вещи. Лишь слегка отпитый, галантно принесенный даме сбитым и обожжённым летчиком стакан пива так и остался на столе.
«Шустрая, - подумал я, - полчаса и уже в номер! Все у неё на мази!» - Я оглянулся в поисках наших супругов, но их и след простыл в колышущемся зное пляжной жары.
- А-а-а, пойдемте! - Бесшабашно согласился я, одновременно начиная прикидывать в уме, какую позу выбрать, чтобы не опираться на обожжённое колено в койке.
Мы шли вместе в номер, как заправская парочка. Я даже начал возбуждаться, несмотря на раны и причиняемые ими страдания.
Она запустила меня впереди себя в номер, где меня ожидало неожиданное открытие - две раздельные кровати стояли по краям комнаты вместо ожидаемого мной трахадрома посередине. Я остолбенел:
- А что, у них большие кровати на вас закончились!? Их же можно сдвинуть!
- Зачем? – Недоуменно она уставилась на меня. А!!! – Лицо ее озарила догадка. - Вы думали, что я с Андреем...? - Засмеялась она, - Нет, что вы! Мы же родственники! - Она указала на кровать слева и полезла в косметичку на тумбочке. - Я его племянница по матери! Мы работаем в одном университете! Вот нас вместе отправили с ним, так как у нас нет супругов, а все номера на двоих. Ему что так терять оплату, что меня взять. Он сам предложил! Мы и отпуск подгадали.
- Так вот оно что! - Даже Менделеев, проснувшись тем памятным утром, меньше удивился открытию, чем я. – Только какие вы родственники, так, на одном конце стола сидели!
Она на минутку задумалась, а потом просияла. - И правда же! А мы так привыкли – дядя, племяшка, даже не задумывалась, что родство символическое!
- Теперь можно и койки сдвинуть, постанывая от боли заключил я, разместившись на кровати.
- Какой вы!
- Испорченный? Озабоченный? - Предлагал я ей свои варианты, пока она, выдавив на кончики пальцев немного мази с резким ментоловым запахом, осторожно касаясь моей припухшей ноги, размазывала её по красной коже. Лекарство приятно холодило, вселяя в трезвеющее тело умиротворение. Я расслабился, а она, словно задумавшись, водила ладошкой по моему колену, забираясь все выше и выше по бедру. Оттого и раньше, заинтересованный её отличной фигурой и близостью, теперь у меня окончательно встал и вздыбился под тканью плавок. Она не могла этого не заметить, но вида не подавала, продолжая свои поглаживания. "Да как она так может, с женатым человеком?" – Возмущался я про себя, вспоминая халат с перламутровыми пуговицами и Семена Семеновича Горбункова в лапах всесоюзной мафии, но поделать ничего не мог, молча провожая молча её игривые движения взглядом, затаив дыхание, чтобы не вспугнуть.
- Вы позволите? - она подняла глаза и вопросительно заглянула в мои, влажные от умиления.
- Все, что угодно. - Мой голос был таким глухим, будто шел не из горла, а из зада.
- А ваша жена? - Она занесла руку прямо над бугрящимися от обилия впечатлений гениталиями.
- У нас свободные отношения. - Сдавленно выдавил я.
И она продолжила поглаживания, теперь не останавливаясь на крае шорт, а пытливо пробегая пальчиками по натянутому нейлону, прослеживая весь путь анаконды, от яичной кладки до набухшей головки, дойдя чуть постукивая по последней, будто спрашивая: «есть кто дома-то?», а потом спускаясь и чуть сжимая собранную в тугой узел мошонку.
- У... - заметила она, - ему там тесно!
- Что же делать? - Голос мой предательски сорвался, и я хрипел, как зарезанный хряк.
- Предлагаю его освободить! – Озорно выпалила она и хитро улыбнулась своим невзрачным лицом, показавшимся мне вдруг очень даже милым.
- Я только за, - кивнул ей в ответ ободряюще. - «Что творится, при живой жене раздевают, за нефиг делать!». Сказав, я встал во весь свой рост невероятный, оказавшись бугряными причиндалами как раз напротив лица Алены.
- О... изрекла женщина, протягивая руки и сдергивая с меня влажные плавки заодно с шортами и выпуская змею наружу. Распрямившись как пружина, она огрела бы её по лбу, если бы та не успела отклонить голову.
Аккуратная женская ручка осторожно легла на стержень жизни и, пробуя, легонько поводила по нему в раздумье, куда именно его определить. Я изловчился и, дернув тазом, ткнулся ей в мягкие губы. Но рот женщины остался на замке. Она мотнула головой отрицательно и толкнула меня обратно на койку. Подчинившись, я сел, предоставляя ей оставшуюся инициативу. - «Хочет трахнуть, пусть трахает, не буду возмущаться!»- загадал я.
Но она даже не пыталась меня оседлать, продолжая настойчиво гонять кожу моего члена по его стволу, считая, что взрослому пресыщенному развратом мужчине это и так предел мечтаний. Более того, такая настойчивость имела обратный эффект: член мой засох и нагрелся, а механические движения руки стали вызывать что угодно, но не наслаждение.
- Я тебя хочу! – Жалобно заявил я, приподнимаясь и останавливая её опостылевший кулачок. Она приняла мой ищущий ее губы поцелуй в щечку, ловко отвернувшись, и прошептала игриво:
Давай не сейчас, я стесняюсь!
- «А когда, разве не все на мази, осталось сунуть?»- недоумевал я про себя. Но в слух сказал: "Руками это мы долго провозимся! Может еще какие варианты есть?"
Она посмотрела на правую руку и, чуть подумав, показала левую: «могу этой!».
«Тьфу ты, что за день!». Но вслух сказал как можно мягче: «А чего-нибудь помягче, повлажнее?».
Она посмотрела по сторонам, словно в поисках подсказки. Пришлось подсказывать мне:
- «Ротик, пися, попа...»- стал перечислять я варианты. «Подмышка, коленка, между грудей, между ягодиц, под подбородком, между ступней». – Меня понесло, но я наслаждался все увеличивающимися в диаметре глазами женщины. Она поняла, что попала в лапы маньяка. Наконец, я не выдержал и расхохотался:
- Шучу, милая! Не удержался. Что у нас за ограничения такие на физиологические отверстия? Давненько с таким не сталкивался, со школы, считай! Член мой, освободившийся из лап суходрочки, потихоньку опадал, приходя из парадного в походный режим.
- Почему ограничения?! Вовсе нет! Просто сейчас мне нельзя! - Алена выглядела по-честному расстроенной.
- Кончить не хочешь? - спросил я без обиняков.
- Хочу, - скривила она ротик. Но не могу!
- То есть как, встрепенулся я. Даже сама с собой?!
- А, нет, - придала она смешливую складочку к своему изящному носику. - Сейчас не могу. У меня месячные!
- А... - Протянул я.
- Вот-вот!
- А.. С другой стороны, простите за любопытство.
- Это как? - Не поняла девушка.
- Ну... Фых, бр-р-р-р, в попочку...
- Ой, да что вы! Я и не пробовала никогда! - Залилась Алёна густой краской стыда.
Лучше бы она такого не говорила! Красочные картины анальной пенетрации её ажурной задницы тут заполнили мое воображение, а мой все еще голый член снова приподнялся на этих новостях. Алена сразу это заметила и запротестовала старательнее:
- Ой, не-нет, даже не предлагайте! Я считаю это очень вредным!
