«Поначалу этот человек отрицал все предъявляемые ему обвинения и говорил, что жена и дочь возводят на него злостный поклеп. Он сломался только на четвертом допросе, устав слушать, как следователь монотонно зачитывает показания его четырнадцатилетней дочери. Впрочем, слово "устал" тут вряд ли подходит - мне хочется верить, что в какой-то момент до него дошла вся мерзость сотворенного им, вся бездна его падения, и тогда он, как Раскольников, взалкал наказания. И наказание это будет, очеви»