Занятие татуировкой даёт определённые бонусы.
Тесный контакт с клиентом, тело вблизи. Конечно, когда это какой-нибудь толстый байкер - так себе удовольствие, помимо собственно процесса. Но сейчас основную массу клиентов составляют женщины и девушки. Мода на татуировки растёт, мне это только на руку.
Я бью дома. Можно было бы и в салоне, несколько раз звали, но зачем платить полтинник аренды в месяц, когда можно оборудовать кабинет с теми же условиями в свободной комнате? Стерильность та же, я слежу, спокойствия клиентам - особенно, кто долго решался на первую тату - больше. Кроме нас никого нет. Комфорт. Мужикам я включаю что-нибудь крутое на висящей на стене плазме. Дамам - что закажут. Дамы сейчас пошли разные. Кто-то, пока бьем, просит поставить какую-нибудь мелодраму фоном, кто-то - порно. Да, бывают и такие. Как правило, уже забитые и в пирсинге. Берут от жизни все. Секс с такими после сеанса - обычное дело. И я бы никогда не назвал этих девушек шлюхами или “давалками”. Просто сам процесс... Настраивает.
Да, именно настраивает. Особенно, когда тату в интимных местах. Ягодицы, бедра, лобок, грудь. Самые чувствительные и самые болезненные. Работа с ними сближает, как ничто. Ты причиняешь женщине боль, а потом тебя за неё благодарят. Идеально для садиста. Жаль, я не садист.
А самое смешное: все, что я делаю с клиентками у самых, так сказать, источников наслаждения, в процессе работы ну вот вообще не заводит. Мне некогда думать о том, какая гладкая кожа у неё в паху, о будоражащем в другое время аромате из-под трусиков, об упругости её живота и попки. Мысли заняты другим. Как ровно положить контур и равномерно сделать закраску. Упругие мышцы - о, классно, значит игла не будет пружинить. Гладкая кожа - супер, легче натянуть. И как же это, блин, неудобно, бить на груди и животе... Она для меня в это время - только холст, живой холст. И на время сеанса отношение к ней, как к тому самому холсту. Ровный, гладкий - и слава богу.
Была у меня как-то клиентка, дважды. Били дракона на животе, перекрывали шрамы. Голова дракона свешивалась прямо на лобок, до самого низа. Её пожелание. У меня вариантов нет, мне надо тянуть кожу. Где и как лежат мои руки при этом - вообще для меня дело десятое. На лобке, так на лобке, на губках женской киски - пофигу. Я думаю только о том, что кожа нежная, не перетопить бы иглу, не допустить подплывов пигмента потом.
Красили в другой раз, вторым заходом. И тут вижу, что лобок гладко проэпилирован, в отличие от первоначального небрежного бритья, а белье - с кружевами... Но заметил только когда протирал салфеткой итоговую работу. А дама постарше меня будет. Такие дела.
Так что все эти касания - лишь рабочий процесс. А в процессе - никаких посторонних мыслей. Но вот потом... Чего только не бывало. Даже пара групповушек. И мжм и мжж.
Раньше я всегда любил девочек в теле, чтоб буфера в ладонь не влезали. И задницу побольше.
Но как-то раз пришла одна, били на груди розы.
И вот прямо мега-удобно было бить. Просто потому что той самой груди не было. От слова совсем. Ну, как говорится, чё городить проблему на ровном месте. А девочке-то лет двадцать. Даже, я бы сказал, грудь была с отрицательным значением, потому что у неё, к тому же, были ещё и вогнутые соски. И что-то это меня так завело... Хорошо, что она оказалась совсем даже не против.
Как я её только не имел. Как у незабвенного “Мальчишника”: на диване, и на стуле, и в отрытом окне... Мда... “И на голове я имел её тоже”. Вот-вот. Все-таки Дельфин красавчик, правильные слова выбрал для определения сексуального беспредела.
Переспали мы с ней несколько раз.
Деваха оказалась - огонь. Очень любила горловой минет. Прямо обожала. Я такого раньше не встречал. Мне-то это только на руку.
С моими почти девятнадцатью сантиметрами минет вообще уже почти проблема. Чуть глубже дашь, и всё, лови кашель и рвотные позывы. Ощущения те ещё. А тут - чистый кайф. Кладёшь девочку на край банкетки, чтоб голова свободно свисала, вставляешь член в рот и медленно погружаешь по самые яйца, глядя, как движется утолщение на горле. Чувствуешь, яйца к носу прижались, так же медленно назад выходишь.
Резко выдергивать, как некоторые дебилы любят, я не пытаюсь.
Есть у меня в друзьях один энтузиаст этой фигни. Довыдергивался. Зацепился уздечкой за связки, чуть девчонке их не порвал. И хана. Ни туда, ни сюда. Скорая приехала, врачи оборжались. Пой, девке говорят. Она на них глаза выпучила, с членом во рту по самые яйца. А они ей?пой, дура. Замычала что-то, отпустила... Они даже ещё встретились потом пару раз ещё, с этим моим приятелем. Вот, блин, общие воспоминания. “Ты помнишь схватки боевые”...
Так что я очень аккуратно. Ну, когда ближе к финалу, забывал, конечно. За уши хватал и вгонял под корень, на ста кэмэ в час. Она просила в горло кончать. Не люблю, говорит, вкус спермы, ты уж прости. Расстроился я в тот первый раз, а она и добавляет?лучше в горло сразу, чтобы не глотать. Представляете, мужику озабоченному такое услышать? Звезда ты моя, ору, да я ж тебя на руках носить буду! За горловой-то минет с финалом в то самое горло! А она улыбается и скромно так? да, это моя “короночка”...
И анал любила. Кончала от него гораздо сильнее. Тут мы с ней прямо нашли друг друга. Нам, ребятам с большими членами, анальный секс - то, что доктор прописал.
А потом я что-то задумался...
Наглаживая её плоскую мальчишескую грудь, пока я трахал сзади анально, почему это я кайфовал? Мне вот совсем не улыбается заподозрить в себе латентного гея. Ну, нахрен.
Помнится, рассказывал мне дружбан. Будучи фехтовальщиком, был он в каком-то спортивном лагере. И вот рядом с ними заселили команду профессиональных пловчих. Ну, фехтовальщики ребята резкие, рапиры у них длинные. Ну и как то очень быстро друган мой оказался один на один с одной из спортсменок в её комнате и в её кровати. И вот, говорит, трахаю я её сзади. И, так, взгляд поднимаю от крепких ягодиц вверх. А там спина в сплошных мышцах расширяется, плечи, как шары, и мускулистый коротко стриженный затылок... После этого, говорит, на полгода импотентом стал. Ну уж нет.
В общем, кончилось тем, что я написал безгрудой красавице длинное и трогательное прощальное письмо. Больше мы с ней не встречались.
Но любовь к маленькой женской груди осталась. Ну, при условии, что хоть какая-то она все же есть. И смотрю я сейчас именно на такую.
Причем. Я точно знаю, что ее обладательнице двадцать три. Будет двадцать четыре летом. Но сначала решаю, что девочка ошиблась адресом. Фотографии, снятые в отсутствии предметов для сравнения, не дают полного представления об объекте. Даша на фотках в соцсетях была не красавицей, очень миленькой. Но все фотографии передавали ее изображение крупным планом. Не было ни одной, где она с кем-то еще или где-то. Только фотографии мест или она именно крупным планом.
Сейчас же на площадке передо мной малютка, вряд ли достающая мне до подмышки, а, значит, еле еле метр пятьдесят два. А я обожаю маленьких. Девочка довольно фигуристая, в формах уже женская зрелость. Но почти безгрудая. Эх, сколько мужчин прокляли изобретателя вставок в лифчик, не сосчитать даже по трезвянке. На фотках у неё были вполне приличные буфера. Как и макияж. Там она была женщина-вамп. А сейчас из накрашенного – только ресницы. И при этом безо всяких вот этих «а поутру она умылась». Очень красивая девочка. Без макияжа она нравится мне еще больше. Прямо очень нравится. Прямо так, что вот прям хочу! Чувствую, надо прекращать противостояние, пока член не устроил мне показательное выступление перед новой зрительницей.
- Даша?
- Ага. Здравствуйте, Кирилл.
- Проходите. Чаю?
- Не откажусь.
- Вы опоздали.
- Простите.
- Проходите, чувствуйте себя, как дома. Тапочки, вот тут санузел, если нужно. А забиваться будем вон там.
Есть у меня такая фишка. Я очень гостеприимный.
Ну, во-первых, это часть моей натуры. Хотя внешне я, с первого взгляда, ну вот вообще не душка. Тягание железа дает о себе знать. В зале и на теле. Люблю металлические побрякушки. Ну и профессия. Не забито у меня только лицо. Так что первая реакция на мой вид – опаска.
А во-вторых, мне нравится гостеприимничать. Большинство тех, кто приходит впервые, очень стесняются, боятся, или пытаются в последний момент решить почти непосильную для мозга задачу. Выбрать “или/или”. Набивать или нет? А вдруг разонравится? А что скажут родные? А если заметят на работе? А как будет выглядеть в старости? Все эти классические страхи любого, задумавшегося о татуировке. Несмотря на многочисленные раздумья, чтение мнений в интернете, и принятое, вроде, окончательное решение, непосредственно перед сеансом все начинается заново. Только теперь пришедшие пытаются прогнать анализ “за” и “против” за кратчайшее время, что нередко вызывает перегрев мозга. Несмотря на то, что это мой заработок, давить в пользу положительного решения я не могу. В отличие от моих коллег, я альтруист, и до сих пор не научился брать предоплату за сеанс. Так что если испуганный клиент убежит, ничего не набив, вся подготовка к сеансу пойдёт коту под хвост.
Гостеприимство начинается с чая. Когда человек прихлебывает вкусный чай, он поневоле слегка расслабляется. Так что чайник у меня всегда наготове. Когда я возвращаюсь в комнату, Даша рассматривает книги у меня на стеллаже.
- Чай, - объявляю я.
Она улыбается в ответ и берет у меня чашку.
Даша - подруга друзей друзей друзей. Друзья, друзья друзей и друзья друзей друзей составляют основную клиентскую базу человека, который занимается татуировками на дому. Так что мы знакомы с Дашей через четвёртое или пятое рукопожатие, что, впрочем, позволило нам благополучно не встречаться никогда.
