— Так не больно, мам? - спросил я у матери срывающимся от охватившего меня волнения голосом.
Придерживая мать одной рукой за ягодицы, раздвигая их в стороны, другой рукой я направил член, надавил густо смазанной вазелином головкой прямо на центр её ануса, покрытого сетью мелких трещинок, и, на удивление, мой хуй, не встретив никакого сопротивления, как я ожидал, свободно вошёл маме в задний проход, и я стал совершать в нем размеренные толчки, держа уже двумя руками маму за бедра.
Очко у моей мамы было достаточно хорошо разработано за долгие годы ее поездок на южные курорты, и член ходил в нем хотя и свободно, но далеко не так, как во влагалище. Задний проход все же был уже, и мне было намного приятнее ебать мать в жопу, чем до этого в пизду. И сделав с десяток качков, я ожидаемо кончил матери в прямую кишку, впрыскивая в её горячее и тесное чрево порции жирной и полезной для женского здоровья смермы.
— Не вытаскивай. Подержи его внутри. - раздраженным голосом попросила меня мать, заводив жопой в разные стороны.
Она почувствовала, что я кончил, и старалась хоть немного продлить удовольствие, пока мой член совсем не упал в её заднем проходе и не выскользнул из него за ненадобностью.
— Может Игорь со мной подольше будет. А ты, словно кролик ебёшь, Костя. - с укором произнесла мать, кряхтя вставая с постели, всем своим видом показывая мне, что она недовольна тем, что я быстро кончил.
— Прости меня, Нина. В следующий раз я постараюсь быть с тобой подольше. - сказал я матери, подавив в себе обиду за то, что она несправедливо меня обвинила, так как я был ещё неопытный и тем более впервые попробовал анальный секс.
Но такова женская природа, они во всём правы, а мы, мужчины, должны делать им приятно, не смотря ни на что.
— Отдыхай, Костя. Лучше ляг поспи. Вечером тебе силы понадобится, сынок. А я пойду на массаж схожу. Глупо от него отказаться, пока есть бесплатная возможность. - мать подмылась сама и обмыла в душе мне член, который практически не измазался в её очке, только на залупе виднелась желтая капля смазки, и, одевшись, пошла на процедуры, оставив меня одного в палате.
Спать мне не хотелось, я был под впечатлением от произошедшего от извращенного полового сношения с родной матерью и корил себя за то, что быстро кончил. До того приятно было вставлять член Нине в жопу, не передать словами. А ещё я думал об соседке по номеру тёте Люде, даже подходил к стене и прислушивался, но в номере, где остановилась тётя Люда с Игорем, стояла тишина.
В столовой в обед высокой блондинки и ее долговязого сына также не было, а на стук в дверь их номера никто не отвечал, и у меня возникли серьезные опасения, что с ними что-то случилось.
— Не расстраивайся так, сынок. Люда ведь говорила, что в у них в городе дела, по этому и на обед в санаторий не попала. Давай подождем до вечера. - успокоила меня мать, хотя по ее глазам было видно, что и она озабочена пропажей наших соседей, так как Нина мечтала переспать с Игорем и воплотить с ним свои извращённые желания, а именно попробовать сразу два члена молодых восемнадцатилетних парней одновременно.
— Можно к вам, соседи? - вечером мы с мамой сидели у себя в комнате, как в дверь нашего номера постучали, раздался знакомый голос, и через мгновение дверь открылась, и к нам зашла тётя Люда вместе со своим сыном Игорем.
— Ну конечно, соседка. Мы с Костей вас, если честно, заждались. Заходите и дверь за собой закрывайте. Сейчас мы стол по быстрому соберём. Извини, Людмила, мы думали, что вы не придёте, по этому ничего и не готовили. - оправдывалась перед новой знакомой моя мать, подходя к двери нашего номера, и повернула защелку, закрыв дверь изнутри.
К нам никто не должен был зайти и увидеть, как мы распиваем спиртное и занимаемся другими непотребными вещами, в таком случае нас тут же попрут из профилактория, да ещё сообщат матери на работу в Райпо.
— Я же говорила, что у нас в городе дела. В парикмахерскую сходили и пришлось задержаться на почте. Мы с сыном беженцы из Таджикистана, и там остались родственники. С ними у нас был заказной телефонный разговор, пришлось на почте ждать, когда они позвонят. - ответила моей матери тётя Люда, по прежнему стоя на входе, осматривая наш номер, и в голубых глазах у женщины сквозили любопытные нотки.
Она слышала ритмичный скрип кровати у нас в номере через стенку, и по этому все её внимание было направлено на изучение нашей комнаты, она словно искала что-то нас компрометирующее. А я, в свою очередь, вовсю рассматривал тётю Люду, потому что она в корне изменилась и выглядела сейчас даже более сексуально, чем утром.
Брючный костюм мать Игоря сменила на темную юбку с небольшим разрезом сбоку и бежевый пуловер, под которым двумя небольшими холмиками выпирали груди. Стройные ножки женщины были обтянуты черным капроном чулок или колготок, а волосы на голове у голубоглазой блондинки подстрижены по моде в стрижку " каре", что делало эту зрелую женщину еще привлекательнее, чем утром.
— А вы где в Таджикистане жили? У нас в городе тоже есть беженцы из Средней Азии, и среди них у меня много знакомых. - спросила у блондинки моя мать, скорее всего, просто для того, чтобы завести с ней разговор и войти к женщине в доверие.
Мама Нина была торгашкой, а у них язык подвешен, и она знала, как заманить покупателя, чтобы потом его облапошить.
— Мы из Душанбе, как начались у них волнения, так мы сразу в Россию приехали, бросили все квартиру и дачу. Жизнь дороже. Сейчас вот снимаем жилье с сыном в Подмосковье, а сюда, в профилакторий, нам выдали путевку в службе занятости. - ответила моей матери блондинка, и в голубых глазах у нее промелькнула грусть и безнадёга.
— Ну, не будем о печальном. Главное, вы с сыном живы и здоровы, а остальное наладится. Костя. Поставь, пожалуйста, тумбочки, вместе мы из них стол сделаем, чтобы нам вчетвером за него сесть. - попросила меня мать, и я мигом выполнил её поручение, стараясь двигаться боком, так как у меня встал колом член от вида тёти Люды, и я боялся, что она заметит, как в моем трико выпирает бугор.
— Ой, Нина! Откуда у тебя столько спиртного и закусок. Я с тобой и не расплачусь. - удивлённо воскликнула блондинка, увидев на импровизированном столе в виде двух сдвинутых вместе тумбочек бутылку " пшеничной " водки, армянский коньяк " Арарат" пятилетней выдержки и массу дефицитных в голодное перестроечное время закусок, начиная от финского сервелата, буженины, сыра, консервов с горбушей и других не менее сытных блюд.
— Платить ни за что не нужно, Люда. Я в магазине продавщицей работаю, и все это добро я не покупала, а взяла с собой на работе. Да и нам с сыном все равно все не съесть. Вы наши соседи и нам жить вместе ещё целую неделю, так что про оплату забудь, а то я обижусь. Садись лучше на кровать за стол, а вы, парни, сгоняйте на первый этаж в столовую. Сейчас время ужина и возьмите наши порции хлеба. Выпить, закусить, есть, а вот про хлеб я забыла. - моя мать посмотрела на маленькие часики, висящие у нее на запястье, и послала меня и Игоря в столовую за хлебом.
Хотя мамаша могла бы отправить меня одного вдвоём, там все равно нечего было делать. Но Нина решила в наше отсутствие откровенно побеседовать с блондинкой и, возможно, ввести ее в курс наших с ней отношений. Мать Игоря и так догадалась, чем мы с мамой занимались, и ей нужно было подтверждение.
— Игорь. В таком случае не только хлеб возьмите, но и наши порции котлет. Не пропадать же добру. - дала напутствие сыну тётя Люда, и ее взгляд упал на мои трико, в то место, где в них выпирал бугор от вставшего колом члена, я, как ни старался, не мог его скрыть от внимательных и любопытных глаз мамы Игоря.
Тётя Люда скользнула взглядом по стояку у меня в трико, и я увидел в голубых глазах зрелой блондинки огонек похоти. Женщина, судя по всему, любила секс и молодых парней, и это обстоятельство вселило в меня надежду, что ее не придется уламывать на порево, да и моя мать должна постараться.
— Постой, Игорь. Давай выйдем на улицу, покурим. - предложил я парню, когда мы с ним затарились в столовой хлебом и котлетами, все это повариха по нашей просьбе сложила в один пакет.
— Моя мать на тебя глаз положила и хочет с тобой поближе познакомиться. А мне твоя мама нравится. Она у тебя замужем или нет? - спросил я у Игоря, закуривая на холодном зимнем ветру сигарету, зайдя с ним в специально отведенное помещение для курящих.
На улице потемнело, и в парке напротив профилактория зажглись фонари. В этот час мы были в беседке одни и могли смело вести разговор на запретные темы, не боясь, что нас кто-то подслушает.
— У нее никого нет, а с мужем, моим отцом, мать давно в разводе. Она у меня сексуальная, и ты ей понравился, она мне это днём сказала. А мне твоя мама тоже по душе пришлась. Очень приятная женщина, как раз в моем вкусе. - ответил Игорь и, затягиваясь сигаретой, спросил то, что у него вертелось на языке.
— Костя, не в обиду, но мы с мамой вчера у вас в номере очень подозрительный шум слышали. И это не было похоже на передвижение мебели, как твоя мать говорила. - спросил Игорь, с нескрываемым любопытством смотря в мои глаза.
— Ну да, ты прав, Игорёк. Мы не передвигали с мамой мебель, а занимались более приятным делом на кровати. Я думаю, что тебе можно это говорить. Моя мать моя любовница, и мы приехали сюда, в этот санаторий, для того, чтобы потрахаться в безопасности. Дома у нас негде, там отец мешает. - признался я Игорю, особо не переживая, что он об этом кому-то расскажет.
Сейчас мы с ним пойдем в номер, где нас ждут две зрелые самки, наши с ним матери. Как следует выпьем и займемся с ними сексом.
— Ну вы даёте Костя. Моя мать мне не за что ни даст. Да я на нее и не дрочу вовсе. Мне она не нравится в плане сексуальности, а вот твоя мама очень даже по нраву. - искренне ответил Игорь, бросая окурок сигареты в заснеженную урну.
