Не в силах больше сдерживаться Катька запустила руку в трусы. Из неё текло. Пара лихорадочных движений по клитору и она, сжав ноги, резко и быстро кончила. Но не почувствовала облегчения - она хотела еще. Клитор был слишком чувствителен и, скинув белье, она запустила пальцы к себе вовнутрь. Пыталась достать до матки, но не дотягивалась. Она должна была зайти туда чем-то покрупнее. Лихорадочно соображая, Катька бросилась в ванную и взяла там продолговатый флакон от шампуня. Он был чуть крупнее Мишкиного члена, но в этом состоянии Катька была готова на многое. Флакон легко зашел в обильно смазанное влагалище, заполнив, наконец, жаждущее нутро. Взявшись за кончик, Катька начала лихорадочно трахать тюбиком себя, представляя, что это её Мишка трахает ту бабу прямо сейчас.
Это было то, что нужно, и снова, желанный яркий, маточный оргазм родился и разросся у неё внутри волшебной бомбой наслаждения. Он рухнула на диван содрогаясь в сладких муках.
Когда Миша вернулся домой, Катя была без сил. Пока его не было, она трахала себя этим флаконом четыре раза, переживая всё более сильные и длительные оргазмы. Она в конец измучила и тюбик и себя, но не могла остановится. Сил разговаривать не было у обоих, и они принесли разговоры на утро, устало завалившись спать.
***
— Ну как, рассказывай! – начала разговор Катюха. Нормально сесть за стол и поговорить у них получилось только следующим вечером, после работы. Нутро её после вчерашнего эксцесса казалось невесомым.
— Ну... Как это? В общем, встретила меня, повезла домой. Дом хороший, большой. Коттедж. Собака там во дворе, бегает непривязанная. Она собаку загнала, меня завела. Вина предложила. Я отказался, водочки попросил. Она налила. Закусочку организовала. Посидели мы с ней. Потом говорит: «я женщина без комплексов, предлагаю перейти к делу», и в спальню повела. Там тоже красиво всё, кровать королевская, с балдахином.
«Оставила меня, сама в ванную. Я присел, сижу, жду. Она выходит, в полотенце, голая. Такая: "а ты почему одетый?" Я быстренько с себя все тогда снимаю и под одеяло. Она стоит, смотрит. «Михаил вы меня даже не поцелуете?». «Поцелую конечно!», соскакиваю, значит обратно, подхожу к ней, обнимаю. Она руки отпускает, полотенце падает, и она ко мне всем голым телом прижимается. Фигура у неё ничего. Покрупнее тебя будет в груди и в бедрах. Прижалась значит. А, писька у неё бритая, голая как у девки. Прижалась и губы подставляет. Ну, я как положено, поцеловал, обнимаю...»
Катька слушала и понимала, что снова возбуждается. И теперь, она стала догадываться, что реагирует не на своего мужа, а на ту мысль, что он может трахать какую-то другую женщину. От самой картинки этого совокупления, у неё между ног всё тут же таяло, и голова становилась пустой и звонкой, превращая её всю в один желающий и сочащийся повидлом пирожок. С трудом сдерживаясь она слушала Мишкин рассказ.
«Она, значит, меня за член взяла, немного его подергала. Он у меня встал, она за него меня к кровати и повела. Сама села на край, меня перед собой поставила. Стала его, значит, разглядывать, «красивый», говорит. Потом в рот взяла. Сосать стала. Хорошо так сосала... - Мишка замолчал, сладко вспоминая, и украдкой посмотрел на жену.
С Катькой творилось что-то странное, она тяжело дышала, вся покраснела и глаза её затянулись поволокой. Она вроде смотрела на мужа, но и будто мимо него - внутрь себя. Мишка решил закруглить опасное повествование пропуская особо пикантные моменты:
— Ну, потом всё как обычно было.
— Нет Мишенька, ты мне подробно всё расскажи, - изменившимся грудным голосом прохрипела Катька.
Руки её сжимали край стола и ноги были плотно сжаты в коленях. Она чуть покачивалась на стуле. Возбуждение завладело её целиком, и двигая тазом она не давала ему через чур нарастать, немного успокаивая, но и оставляя ему небольшое поощрение. Между ног можно было выжимать, она чувствовала это намокшими бедрами.
— Подробно? Ну ты сама напросилась! В общем, пососала она мне. Думал, ну сейчас начнем, стал её на кровать заваливать, а она отползла шустро и такая: «давай теперь ты – мне».
— Чего «ты – мне»? - Не поняла Катя.
— Ну, целуй её там.
— Ах, ничего себе сучка. Ты даже мне никогда так не делал! – Ахнула жена, сжимая пальцы до бледности в костяшках.
— Я вообще никому так не делал. Но мужики ждут, работа важнее, весь мир на меня надеется. Засунул я, значит, к ней туда нос. А там ничего, не противно: всё обрито, ухожено, пахнет так, странно, щелью наверно, ну пиздой то есть. Я лизнул ей там. Она меня, значит, голову руками направляет, чтобы я в нужном месте лизал. Ну я стал делать где сказано.
Катька задрожала и согнулась пополам, обнимая себя за колени.
— Катенька, что с тобой, тебе плохо?! – всполошился Мишка.
— Нет, погоди, сейчас. Подурнело что-то! – подняла она указательный палец над опущенной к коленям головой в ответ. Оргазм сотрясал её изнутри, и она силилась не подавать вида. Теперь она кончила, просто напрягая бедра и качаясь на стуле. Что будет дальше и начнет ли она кончать только от мысли об измене мужа? Она уже не могла этого исключить. Голова её довершала рассказ мужа, рисуя красочные детали. Фантазии возбуждали в ней дикую страсть, которая тут же находила выход в экстремально чувствительном естестве.
Чуть успокоившись, Катька поднялась, выдохнула тяжело и протяжно, сглатывая пересохшим ртом попросила мужа продолжить.
— Катя, ну что рассказывать, дальше все как у всех. Полизал, она меня к себе сверху привлекла. Потом сзади. Потом попросила её в попу трахнуть.
— Как, прямо в попу?!- Опять ахнула Катька, и опять внутри неё предательски призывно запульсировало.
— Ну да, она любительница до такого оказалась. Как в попу себе вставила, начала стонать и материться. Попросила её ругать и обзывать. Ну, как смог, начал её ругать шлюхой, ебливой тварью. Она так совсем разошлась, давай орать, исцарапала меня, спину. Дергалась и извивалась как будто ей туда жидкого воску налили. В общем, с ума сошла, наверно давно мужика не было. Достала прямо из себя и давай его облизывать. Я-то не кончил. Чувствую, накатывает. Я ей типа, «голову убери сейчас стрельнет». А она, наоборот, еще пуще присосалась, за жопу держит, чтобы не вытащил. Спустил ей в рот всё, а она возьми да проглоти. Да так с аппетитом, такая: «а-а-а, как вкусно!»
— Мишенька, я не знаю, что со мной, но сойду с ума, если ты меня сейчас не трахнешь, - заскулила Катька расстегивая халатик.
Она стала сползать на пол. Трусов на ней не было, а бедра были блестящим и мокрыми от желания. Мишка тоже возбудился от своих воспоминаний и не заставил себя уговаривать. Прыгнув на жену, он направил свой член ей внутрь. Вагина жены была непривычно скользкой, из неё прямо сочилось желанием. Катька растеклась под ним мягкой податливой массой, и он вгонял свой член, упираясь глубоко внутри в её упругие внутренности.
Сил кричать у Кати уже не было. Измученная безудержным желанием и бесконечными разрядками, она превратилась в точку на кончике Мишкиного члена, которая оживала от прикосновения и замирала в ожидании следующего удара. Точка эта включала гирлянду на елке её наслаждения. Сначала только мигая, она всё разгоралась, заполняя её праздничной радостью и светом. Что-то в ней изменилось, возникло от потрясений за последние дни, окрылись новые зоны, которые принесли новые необыкновенные чувства от проникновения мужского члена. А вместе с новыми ощущениями, прежде невысокое и управляемое желание превратилось у неё в неуёмное пламя.
Она жадно принимала член своей вагиной, поддавая тазом навстречу, чтобы пожёстче столкнуться с ним маткой глубоко внутри. Эти удары приносили сказочное удовольствие, и она ощущала новое, уже знакомое зарождение этого непередаваемого внутреннего блаженства.
Мишка уверено и хлестко сношал жену. Катька из бесформенной мягкой массы вдруг подобралась, напряглась мышцами ему навстречу. В руках и ногах её появилась сила, она всё сильнее вжимала мужа в себя, помогая себе ногами, двигаясь ему навстречу. И в миг, когда Мишка захрипел, спуская, Катька из последних сил прижала его к себе и стала кончать сама, охватив его ногам и руками.
Для Мишки столько потрясений было сверх меры. С одной стороны - начальница, с высокими ожиданиями, аналом и матерками, с другой - Катюха, которая будто с ума сошла то ли от ревности, то ли желания. Ему льстила такая горячность жены, но он смутно догадывался, что обязан этому историей с той женщиной.
Жена никак не комментировала случившееся. И пару дней все было спокойно. Но ближе к выходным она не выдержала и первой завела разговор:
— Получается, ты ей не понравился? Больше то тебя не зовёт.
— Почему не зовет. На следующий же день звала. Я отказался, сказал некогда.
— Как, а уволит всех?
— Да нет. Вроде успокоилась. Сказала «подожду, когда сможешь».
— Ну, ты не тяни, а то передумает.
Мишка уже понимал куда ветер дует и уже намеренно усугублял разговор:
— Да не хочется мне особенно. Опять будет мне член после попки облизывать. И как она так может... —добавил Мишка, доставая набухший член.
— Да, какая же она всё же испорченная и пошлая потаскушка-а-а... - Чуть ли не в обмороке лепетала Катька, сползая на пол и раздвигая ноги.
